Юхнова И. С. Образ леса в прозе М. Ю. Лермонтова /Лермонтовские чтения -2021:сборник статей. – Санкт – Петербург: АНО РОССИКА «Лики», 2022. -184 с., цв. ил.
Юхнова И. С. Образ леса в прозе М. Ю. Лермонтова /Лермонтовские чтения-2021:сборник статей. – Санкт – Петербург: АНО РОССИКА «Лики», 2022. -184 с., цв. ил.
Раскрывая вопрос о влaиянии природы на характер русского че ловека, В. О. Ключевский отмечает: «Лес, степь и река — это, можно сказать, основные стихии русской природы по своему историческому значению. Каждая из них и в отдельности сама по себе приняла живое и своеобразное участие в строении жизни и понятий русского челове ка…». Закономерно, что лес, степь и река стали знаковыми об разами русской культуры. Лермонтовское творчество — важный этап в художественном осмыслении этих образов. Но если семантика и мифо-поэтика топоса реки в его произведениях более или менее раскрыты, то топосы леса и степи оказались вне поля зрения учёных. Цель настоящей статьи — выявить специфику образа леса в прозе Лермон това. Материалом исследования стали два романа — «Вадим» и «Герой нашего времени».
Как замечает Л. Кореновская, «в литературе нет леса в значении множества деревьев, а есть словесный субъективный образ леса, вос приятие и описание которого зависит от личности писателя, его эмо ционального мироощущения, эпохи, а также социального окружения». Эти четыре составляющие влияют и на структуру образа у Лермонтова. Фактор «личности» сказывается в том, что, кроме та ланта поэта, Лермонтов обладал ещё и талантом живописца, а потому окружающий мир воссоздавал в своих литературных произведениях, используя приёмы изобразительного искусства (системно этот вопрос рассмотрен К. А. Поташовой .
Фактор «эмоционального мироощущения» обусловлен особым да ром Лермонтова осознавать и ощущать своё единство с природой. Уже в ранних произведениях поэта устойчивым приёмом является парал лелизм состояний природы и человека, когда лирический герой слит с природным миром, именно в нём находит аналогии, позволяющие объ яснить себя, строй своей души.
Фактор «эпохи» определяется увлечением романтической поэзией, в первую очередь творчеством Байрона, и постепенным переходом к иным — реалистическим — художественным принципам.
Фактор «социального окружения» связан с условиями жизни Лер монтова — теми природными картинами и жизненными сценами, ко торые формировали личность. Социальные условия, повлиявшие на становление характера, сам Лермонтов охарактеризовал в автобиогра фическом отрывке «Я хочу рассказать вам…». Природный мир — это Тарханы и их окрестности. Как указывает В. Арзамасцев, на западе усадьбы была дубовая роща, в которую естественным образом пере ходил господский парк , и ещё в 60-е гг. XIX в. эта западная часть «казалась сплошным лесным массивом». Он же при водит воспоминания Н. Рыбкина о том, какими он увидел Тарханы, когда впервые приехал туда в поисках материалов к биографии поэ та: «За оврагом виднелась огромная гора, и по ней тянулся лес, и лес этот казался без конца и без края, утопая где-то вдали» . Во времена Лермонтова ещё были живы воспоминания о пугачёвцах, которые побывали в Тарханах . Известно, что по пути движения Пугачёва в лесах сохранились пещеры, где прятались помещики. Об этом упоминает Лермонтов в «Вадиме»: «До сих пор в густых лесах Нижегородской, Симбирской, Пензенской и Саратовской губернии… любопытный может видеть пещеры, подземные ходы, изрытые на шими предками». Как видим, важным оказывается сопряжение естественного пейзажа и драматических событий не давнего прошлого. Так массивы сплошного тёмного леса, уходящего в беспредельность, становятся метафорой тайн истории и человече ского подсознания.
Если проследить, как представлен локус леса в прозе Лермонтова, то становится очевидным, что он многофункционален. С одной сто роны, это место действия, типичная примета русской природы. С дру гой стороны, как и любая деталь ландшафта, он становится, по словам Абрама Терца, «своего рода камертоном, на который настраивалось повествование». Даже простое упоминание леса как места действия, а тем более его развёрнутое описание придаёт дополнитель ные смысловые оттенки событию, углубляют его. Так происходит сим волизация топоса.
В романе «Вадим» выявляются три значимых локуса: усадьба, мо настырь, лес (деревня в глухом лесу). Лес — это прежде всего реалия русской природы, место действия (события в нескольких главах произ ведения происходят в лесу), природный и естественный мир. Примеча тельно, что усадьба Палицына лишена даже сада, а её опознавательным знаком становится сухая ветла на околице — так уже одной деталью обо значается атмосфера в доме помещика, его деспотическая сущность.
Одно из первых описаний леса в романе — это вид окрестностей, какими они видятся из усадебного дома: в описании фиксируется, что вдали видны рощи и тёмный лес, который уподобляется морским просторам (в связи с чем уместно напомнить замечание Н. Рыбкина). И. А. Киселева отмечает значимость подобного типа пейзажа у Лер монтова. Она пишет: «При высокости неба на равнинном пространстве есть и ощущение его близости. Здесь не желание достижения неба, не путь к небу, а слияние неба и земли в горизонте». Но сама точка зрения на лесной пейзаж — взгляд из усадебного дома — позво ляет ввести в роман важную антитезу неволи и свободы: миру усадьбы, где царит насилие и произвол, противопоставляется мир природы, где царит свобода и обитают люди, борющиеся за неё.
Лес — это место, где перестаёт действовать устоявшаяся система отношений, разрушается социальная иерархия и обретается свобода. Именно там, в лесу, проступает истинная природа человека: Вадим предстаёт как Красная шапка, Палицын оказывается в зависимости от своих крепостных. Не случайно Юрий и Ольга, скрывшиеся в лесу от народного восстания, сравнивают себя с дикими зверями, а Палицын даже в собственной глухой лесной деревушке утрачивает своё поло жение господина среди холопов. В лесу изменяется социальная роль человека — и начинают действовать другие, природные законы.
Показательно, что цель, с которой герои «Вадима» оказывают ся в лесу, выявляет систему их ценностей и нравственных качеств.
Палицын едет в лес на охоту — то есть несёт с собой насилие и смерть. Так ещё раз подчёркивается его сущность как разрушителя: он стал причиной смерти отца Вадима и Ольги, разрушил их семейный очаг, обрёк на сиротство. Казак, с которым встречается Вадим, напротив, именно в лесу ощущает себя свободным, отдаётся чувствам, а потому поёт. В лесу обитают и восставшие пугачёвцы, но Лермонтов далёк от их идеализации. Он включает сцену расправы восставших над стари ком и его дочерьми, тем самым лесная поляна обретает черты лобно го места, а через отсылку к Христу превращается в Голгофу. В связи с этим лес получает ещё одну смысловую коннотацию — это место вы плеска низких инстинктов, погружения в нравственный хаос.
В описаниях леса сказывается тот факт, что Лермонтов был хоро шим живописцем. В романе лес «приближается» к читателю постепен но. Сначала он, как художник, даёт общий план (лес как тёмные волны, уходящие в беспредельность), затем меняет ракурс и показывает лес как бы изнутри — воспринимающее сознание оказывается не над эти ми беспредельными пространствами, а внутри него. Так происходит фокусировка зрения, детализация: взгляд воспринимает не сплошную зелёную массу, а отдельные деревья, которые называются по породам, следит за течением ручья между деревьями, видит маленькие тропин ки, уходящие в чащу…
События в «Герое нашего времени» происходят на Кавказе, а пото му в пейзаже доминируют иные реалии: горы, ущелья, камни, кустар ник, и в панорамных описаниях природы лес не фиксируется. Между тем в двух повестях — «Бэле» и «Княжне Мери» — локус леса не про сто появляется, а постепенно перерастает в символ. В первой повести он окружает крепость, в которой служат Печорин и Максим Максимыч и где развернётся история с Бэлой. Лес в повести — и спасение, и опасность. Казбич рассказывает Азамату, как однажды спасся на Ка рагёзе от преследования казаков — густой лес позволил ему уйти от погони. Именно в лесу из-за куста он наскочит на отца Бэлы, а потом также появится на «серой лошади» из леса, чтобы похитить Бэлу. Та ким образом, локус леса отчётливо закрепляется за Казбичем — это его среда обитания, там он скрыт.
Лес также и локус Печорина в период его охлаждения к Бэле. Мак сим Максимыч отмечает, что Печорин «страстно любил охоту» и охот ником был отчаянным — «один на кабана ходил». И его охотничьи вылазки каждый раз совпадают с появлением Казбича око ло крепости, а значит, с моментами опасности для Бэлы. То есть лесной локус в судьбе Печорина — знак жизненного перепутья, когда проис ходит переоценка желаний и целей, когда цель, которая определяла его действия, вдруг утрачивает значимость и возникает очередной духов ный тупик.
Отметим важную деталь: кусты, которые Максим Максимыч по садил на могиле Бэлы, разрастаются, превращаясь в некое подобие рощицы/леса. Так лесное пространство оказывается связанным ещё и с женским началом и приобретает мортальные коннотации. В резуль тате уже в первой повести исподволь подготавливается отсылка к поэме Торквато Тассо «Освобождённый Иерусалим», в которой жен щины сравниваются с заколдованным лесом. Эта цитата появляется в повести «Княжна Мери», и её смысл актуализируется обращением к тем эпизодам романа, действие которых связано с лесом. В самой же повести в целом начинают взаимодействовать два локуса: приро ды, имеющей черты и райского сада, и заколдованного леса. Между этими полюсами и совершает своё жизненное круговращение Печо рин.
Становится очевидным, что, на первый взгляд, периферийный природный образ в творчестве Лермонтова функционирует в соответ ствии с общим законом его творчества, когда «пейзаж является и обра зом истолкования духовного смысла природы, и путем постижения человеком самого себя»
Библиографический список
Х.Ключевский В. О. Курс русской истории. М., 1908.
Молнар А. Метафора «вода-женщина» у Лермонтова и Гончарова в аспекте языковой креативности // Труды института русского языка им. В. В. Виноградова. М., 2016. № 7. С. 382-393.
Радбиль Т. Б., Юхнова И. С. Художественное воплощение русско го национально-культурного концепта «река» в творчестве М. Ю. Лер монтова // Научный диалог. 2019. № 2. С. 127-142. URL: https://www. nauka-dialog.ru/jour/article/view/1080 (дата обращения: 29.09.2021).
Юхнова И. С. Речной топос в творчестве М. Ю. Лермонтова // Мир науки, культуры, образования. 2018. № 1 (68). С. 448-449.
Ложкова А. В. «Вид гор из степей Козлова» М. Ю. Лермонтова как образец «ролевой» лирики // Уральский филологический вест ник. Серия: Драфт: молодая наука. 2013. № 5. С. 18-28.
Сухов В. А. «Когда звенят родные степи» (Образ степи в лирике М. Ю. Лермонтова и С. А. Есенина) // Есенин.Ру. Сайт. URL: https:// esenin.ru/o-esenine/stati/sukhov-v-a-kogda-zveniat-rodnye-stepi (дата об ращения 29.09.2021).
КореновскпяЛ. Образы леса в русской и украинской литературах второй половины XIX и XX веков: опыт сопоставительного описания. Краков, 2013.
Поташова К. А. Традиции и новаторство русской литературы конца XVIII — первой трети XIX века в аспекте усвоения опыта живо писи. М., 2021.
Арзамасцев В. Тарханы. Саратов, 1972.
10. Андроников И. Л. Лермонтов в работе над романом о пугачёв
ском восстании // ЛН. М, 1948. Т. 45, 46. С. 289, 300.
1 Х.ЛермонтовМ. Ю. Сочинения: в 6 т. М.; Л., 1954-1957.
Терц А. (А. Синявский). Собр. соч.: в 2 т. М.; СПб., 1992. Т. 2.
Киселева И. А. Творчество М. Ю. Лермонтова как религиозно-философская система. М., 2017.
